Сразу после спектакля «Карнавал» мы встретили режиссера и исполнителя главной роли Станислава Варкки за кулисами. Босой белый клоун попросил бросить под ноги кусок ткани, чтобы не стоять на голом полу, и начал интервью.
– Пресса писала, что «Карнавал», который мы только что увидели на сцене, вы на самом деле показываете на улице. Это уличное представление?
– У нас есть принцип, мы некоторые сцены по очереди выносим на улицу и демонстрируем прохожим. Люди проходят мимо по своим делам, а мы добиваемся, чтобы они остановились и смотрели на нас, это наши «упражнения», так мы добиваемся интереса.
– Очень сложно, наверное, показывать этот спектакль на улице, потому что он личностный, а уличные спектакли – это прежде всего зрелищность. Ведь улица, особенно если говорить об улице Таллинна, – сцена, которая хорошо играет сама по себе.
– Вы абсолютно правы. У нас есть специальные уличные спектакли, а этот мы играем в зале. Но все сцены «Карнавала» в той или иной степени прошли проверку улицей. Сейчас много говорят о театральном кризисе. Поэтому мы выходим на улицу, показываем сцену и отрабатываем ее, пока люди, которые вышли совершенно не за театром, не остановятся, чтобы посмотреть: что здесь происходит?
– В одном из своих интервью вы говорили, что белая клоунада уходит со сцены. Что по сути вы имели в виду?
– Клоунов вообще в мире мало. Это самая редкая профессия. Как говорил Юрий Никулин, если собрать всех клоунов на свете, они поместятся в один трамвай. Но есть жанр – белая клоунада, который предполагает цельные спектакли на сцене. Вот этого совсем мало, это уходит. Белый клоун – это грустный клоун, это философ. Весь «Серебряный век» с его страданиями и слезами – это, по сути, белая клоунада. Если нам удалось сегодня вызвать у кого-нибудь слезы очищения, значит все состоялось.
– Костюмы в вашем спектакле – отдельное художественное произведение. Некоторые, судя по всему, стоят больших денег?
– Наши костюмы не рождаются сразу, некоторые действительно очень дороги, потому что мы заказываем у мастеров, которых не так много в мире, это считанные единицы. Но мы добиваемся точности – нам нужен только такой костюм, и мы не идем на компромиссное решение. Каждый костюм создается не менее 3-х лет. Артист «обживает» роль, и вместе в ним в роль «вживается» костюм. Да, это действительно важная составляющая образа.
– Спектакль «Карнавал» заявлен как премьерный, однако о нем уже было написано в прессе, значит, вы с ним выходили на публику?
– Мы его на самом деле толком еще не показывали. Мы пробовали этот спектакль на площадках Чехии, Франции, где-то еще в Европе... Но «Белая Вежа» – это первый крупный фестиваль, на котором показан «Карнавал». Здесь он впервые вышел на суд фестивального зрителя и критиков. Но принимали здесь очень хорошо – теплая публика, отзывчивая.
– В юности вы занимались танцами в стиле брейк-данс. Говорят, вы танцевали под метроном по 8 часов в день?
– По восемь – это норма. Бывало, доходило до 12.
– Теперь понятно, откуда у вас такая точность движений. Конечно, вы не нуждаетесь в комплиментах, но хочется чтобы вы знали, что мы заметили: движения ваших артистов необычайно красивы, но в них нет и тени приторных «красивостей»... Это удивительно точно.
– Это просто опыт, мы давно работаем. И все.
– Спасибо, Станислав, за вашу работу и извините, что заставили вас стоять босиком.
