«Астанинская тройка готовит новый саммит»

Министр иностранных дел России Сергей Лавров провел телефонный разговор со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу. В официальном сообщении по этому поводу говорится, что стороны подтвердили «обоюдный настрой на продолжение усилий по достижению прочного урегулирования в Сирии на основе резолюции 2254 Совбеза ООН», а также «рассмотрели ход подготовки к очередной международной встрече в астанинском формате по Сирии, запланированной на конец ноября, обменялись мнениями о шагах, призванных обеспечить ее результативность».

Напомним, что предыдущий (третий по счету) саммит гарантов сирийского урегулирования — России, Ирана и Турции — состоялся в Тегеране 7 сентября 2018 года. Тогда главной темой переговоров была обозначена ситуации в сирийской провинции Идлиб, где скопились основные силы террористов. 17 сентября в Сочи по итогам переговоров президентов России и Турции Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана последовала договоренность, изложенная в российско-турецком меморандуме, который предусматривал отделение в Идлибе террористов от умеренной оппозиции, создание демилитаризованной зоны глубиной 15−20 км к 15 октября. Однако Анкара попросила дать ей дополнительное время и отложить начало совместного патрулирования регионе в связи с неспособностью гарантировать условия безопасности со своей стороны. Москва такое предложение приняла, понимая, что Идлиб не представляет большой стратегической ценности.

Отметим некоторые детали. В этом году президенты России и Турции встречались четыре раза, перерыв между двумя последними составил всего 10 дней. В иранской столице (7 сентября) в рамках встречи на троих судьбу зоны деэскалации Идлиб решить не удалось. Дело в том, что сирийское руководство не скрывало планов вернуть этот район под свой контроль. Но широкомасштабная военная операция в зоне, которая находится под особой опекой Турции, неизбежно поссорила бы Москву и Анкару. Эрдоган тогда грозился выйти из астанинского формата, чего Россия не могла допустить, так как потеряла бы канал контактов со значительной частью сирийской вооруженной оппозиции. В этой связи официальный представитель МИД России Мария Захарова заявила, что «работы по созданию демилитаризованной зоны в сирийской провинции Идлиб продолжаются, говорить об их завершении пока рано».

27 сентября в Стамбуле проявился новый формат — четырехсторонний саммит по Сирии на уровне лидеров России, Турции, Германии и Франции. Но без Ирана. Стороны согласовали совместное заявление, указали на необходимость выхода на конкретную работу по сирийскому урегулированию в рамках площадки, которая могла бы объединить астанинскую тройку с так называемой «малой группой», куда входят США, Германия, Франция, Великобритания, Саудовская Аравия, Ирак, Египет, Катар и ряд других стран. Впервые были обозначены желательные сроки формирования конституционного комитета, который должен заняться разработкой нового основного закона Сирии. Правда, пока непонятно, удастся это сделать или нет. Учитывая сложности координации интересов разных стран, становится ясно, почему переговорная повестка четвертого саммита астанинской тройки представляет повышенный интерес.

Правда, пока что неизвестно, какова будет его повестка и место проведения. Однако в широком смысле, как заявил спецпредставитель президента России по Ближнему Востоку Михаил Богданов в интервью французскому изданию L'Opinion, «сценарий этого фильма (сирийского — С.Т.) пишут сирийцы и так должно продолжаться дальше». И далее: «В этом суть резолюции 2254, которая была единогласно принята в 2015 году членами Совбеза ООН. Эта резолюция принимает во внимание изначальные переговоры представителей власти и оппозиции в Женеве и Вене, а также рекомендации арабских стран, Турции и Ирана. Не могу сказать, каким будет конечный сценарий, но этот процесс был одобрен международным сообществом. По правде говоря, сирийцам еще предстоит взять его в руки на основании дискуссий между правительством и оппозицией. Мы сейчас на том же этапе».

Ответственными являются слова Богданова и относительно сложившейся ситуации в Сирии: «Очень важно, что Россия, Турция и Иран создали астанинский процесс для обсуждения будущего Сирии. Мы приглашаем туда наших партнеров — вроде Франции и Иордании — в статусе наблюдателя. Это позволило сформировать зоны деэскалации, в частности на юге Сирии, ликвидировать очаги терроризма. Сейчас ситуация там успокоилась. Иранцы уже ушли из некоторых регионов, как и «Хезболла». Сирийская армия переместилась к границе Иордании и Ирака, к Голанским высотам. Наша военная полиция помогает обезопасить эти зоны, и даже представители ООН смогли вернуться в регион».

В то же время существует проблема с сирийскими курдами. Недавно в Москве побывала их делегация. По словам Богданова, «они лишились защиты правительства Башара Асада и оказались под давлением Турции, которая обвиняет их в терроризме (Анкара считает, что они связаны с Рабочей партией Курдистана, хотя это и не доказано)», они «также приняли американскую поддержку и, судя по всему, обречены на то, чтобы остаться к востоку от Евфрата. Их проект по формированию параллельного псевдогосударства осложняет ситуацию». Кстати, и Лавров выступил с любопытными заявлениями, отметив, что «США вместе с Иракским Курдистаном продолжают опаснейшую игру, нацеленную на создание Большого Курдистана». Ранее Смоленская площадь воздерживалась от выступлений против курдских групп в регионе. Также глава российской дипломатии выступил против попыток менять статус Голанских высот в обход Совета Безопасности ООН.

Одним словом, участники астанинского формата, поддерживая диалог, продолжают маневрировать на фоне осложнений каждого из них с Вашингтоном, отчего им не с руки загонять друг друга в угол. Но остается открытым вопрос: возможно ли одновременно договариваться о каком-либо политическом решении и продолжать подавлять вооруженных джихадистов. В течение последних нескольких месяцев Турция пыталась убедить боевиков распустить свои отряды и войти в состав поддерживаемых Анкарой группировок Свободной сирийской армии. Предстоящий саммит астанинского формата покажет, как дальше в Сирии и в регионе могут развиваться события, какая проблема выйдет теперь на первый план, как дальше будет развиваться процесс политического урегулирования. Появилась пауза, и ею надо воспользоваться с тем, чтобы сосредоточиться не на военных сценариях, а на решении политических разногласий.

А дальше в Сирии пока сложно загадывать вперед.