«Речевой этикет. Уравнение при помощи языка»

Максим Анисимович Кронгауз, российский лингвист, директор Института лингвистики РГГУ рассказал Дмитрию Ицковичу и Анатолию Кузичеву об особенностях речевого этикета, вежливости русского языка и его идеологической силе в передаче «Наука 2.0»  — совместном проекте информационно-аналитического портала «Полит.ру» и радиостанции «Вести FM».  

Речевой этикет 

Приветствие, прощание, благодарность, извинение - это способы речевого поведения. С их помощью не сообщают информацию, а устанавливают отношение с собеседником. Мы все примерно понимаем, что это такое.

Я могу установить более тесное отношение — скажу «привет». Если я близкому человеку скажу «добрый день», это будет настораживать, потому что так я устанавливаю нейтральную дистанцию. Выбор языковой формы фактически задан еще до того, как она произнесена. У меня почти нет выбора. Иногда есть минимальный выбор, если хочу установить нестандартные отношения. Например, разорвать дистанцию, сблизиться с человеком быстрее. Могу выбрать фамильярную форму — перейти на ты, хотя ситуация к этому не располагает. Бывает степень языковой агрессии. Так что речевой этикет и сами этикетные формулы - это способ установить и поддерживать отношения.

Наша этикетная система очень богата на обращения, но у нас мало нейтрального.

Мы видим, как устроен этикет англоязычный, а по сути — глобальный: там есть стремление найти универсальное средство, которое будет работать в любой ситуации, с кем бы ты ни общался. Приветствие «hi» или соответствующее обращение по-французски «Месье», «Мадам», аналогичные обращения английские, немецкие, возможны почти в любой ситуации. А у нас есть выбор, сказать «привет», сказать «здравствуйте», сказать «добрый день» или что-то еще. Этого стремления к универсальности у нас в этикете нет. Наоборот, у нас есть спектр возможностей.

Обращение и культура

Зная французский язык я впервые попал в Париж, ко мне подошел человек и сказал: «Три мушкетера». И я не понимал в чем дело. Ответил: «Да». Он посмотрел на меня как на идиота, и мы расстались. А человек спрашивал, как пройти до станции метро «Три мушкетера».

У нас обязательны этикетные фразы «извините, пожалуйста», «не подскажете» и др.. В этом смысле мы вежливее, в других смыслах менее вежливые — это интересно. В каких-то случаях мы предпочитаем молчание. Понимая язык, я не понимал, что мне делать, потому что не знал этикета. То, что у нас отсутствует обращения «месье», «мадам» или аналогичное, нам не мешает, но когда приезжает иностранец, он видит, что нейтрального нет: «Эй, мужик», «браток». У нас есть способ, только это не стандартное обращение. Мы говорим фамильярное «эй», либо говорим «извините», «простите»: «Извините, вы потеряли что-то».

Одно из свойств нашей культуры заключается в том, что мы во время разговора стараемся поддерживать отношения, мы используем имя собственное, когда говорим со знакомым человеком, повторяем его, даже когда нам не требуется привлекать его внимание. Когда я говорил с японцами и обращался к ним время от времени по имени, они каждый раз пугались. Для них — неуместно обращаться по имени, это слишком интимно. А для меня наоборот — нейтрально. Даже повтор имени в разных культурах может восприниматься совершенно по-разному.

Обращение и идеология

У нас жизнь изменчивая, происходят революции, перестройки. И, как часто бывает, резкое изменение власти приводит к языковым изменениям. Прежде всего, власть меняет публичные, официальные обращения. Когда пришла социалистическая система в европейские страны, в этих странах тоже появились публичные, официальные обращения: на немецком языке «genosse» (товарищ), некоторые языки заимствовали русское обращение — «товарищ». Так язык откликался на социализм. К тому же так снималось гендерное противопоставление.

Заметьте, современное направление политкорректности, феминизма практически отменило в языках, по крайней мере, в этом значении слова, во французском «мадемуазель» (мademoiselle), в немецком «фройляйн» (fräulein). Потому что неправильно, когда для мужчины есть одно обращение, а для женщины - два: «мадам» и «мадмуазель», «фрау» (frau) и «фройляйн» (fräulein) в зависимости от ее семейного положения. По-видимому, ранее это было связано с тем, что мужчина рассматривал женщину как предмет охоты. Эта асимметрия в обращении сегодня устранена: «фройляйн» и «мадемуазель» вытеснены общественным мнением из языка.

«Товарищ», слово идеологизированное, претерпела два «стресса» - когда его ввели и после перестройки. Замечательно писал Булгаков, мастер игры с обращениями, в романе «Роковые яйца»: когда люди в тужурках приходят к профессору и обращаются «товарищ», коммуникации не получается. Он ждет обращения «господин», он не может работать в этой системе отношений.

Когда общество меняет систему обращений, люди оказываются в странном положении: непонятно, что употреблять. Обращение — потрясающий инструмент, позволяющий строить отношения и поддерживать их. Противостояние «товарищ» и «господин» длилось какое-то время. Ведь вежливость построена на том, что мы формально признаем верховенство собеседника: когда мы говорим «господин», «месье», мы обращаемся к нему, как к высшему. Это не значит, что он выше нас, у нас равные статусы, но формула вежливости заключается в том, чтобы возвысить его. Товарищ — уравнивало собеседников. Это очень важно для идеологии. Уравнение при помощи языка.

После революционного разрыва мы находимся в некоторой растерянности: мы потеряли «товарища» и не приобрели «господина». Но гораздо более растеряны приезжающие к нам иностранцы.

Мы обходимся без «товарища» и «господина» отчасти не от хорошей жизни, отчасти это связано с тем, что у нас все время происходят взрывы, меняющие нашу жизнь, и язык не успевает адаптироваться. Слово «господин» сегодня выглядит не очень естественно, оно вроде бы должно быть таким, каким было до революции, а на самом деле мы его используем примерно так же, как использовали слово «товарищ». Господин — это переодетый в новую одежду товарищ. И оно скорее отчуждает, подчеркивает дистанцию, какую-то официальность, отчуждение, или иронию. Если вы поссоритесь, вы можете друг к другу так обращаться. Как некоторые люди переходят с «ты» на «вы». «Сударь» используется как обращение без дополнительной части, без имени, без всего. В этом смысле «товарищ» было более универсальным. Происходят поиски этикета.

Мы видим, как язык сопротивляется — попытки ввести новое обращение есть, они были все время. И они все воспринимаются как неестественные. Я думаю, что в России (административно-законодательное введение обращения) не приживется. Во Франции есть рекомендательная институция, которая рекомендует, и большая часть рекомендаций приживается. Мне кажется, мы так настроены, что если нам что-то сверху спустят, это не приживется.

Приветствия и прощания

Приветствия и прощания — области, где тоже видно, что мы меняемся. Появляются новые формулы: «доброй ночи» как приветствие. Такая форма существовала как прощание. Если процитировать Галича: «Доброй ночи, Бах, - говорит Бог...». После перестройки появился прямой ночной эфир и звонки в студию. Стали использовать форму «доброй ночи» как приветствие. Хотя у нас родительный падеж скорее используется как прощание, здесь просто опускается глагол «желаю»: «желаю доброй ночи», «счастливого пути».

Тут же по этой модели начали образовываться новые приветствия. В интернете сначала шутливое, а теперь уже почти нейтральное приветствие «доброго времени суток». Казалось бы, можно было обойти словом «здравствуй», «здравствуйте», но здесь обошлись таким вот игровым способом.

Очень сильно на нас влияет английский язык, и мы даже не замечаем, что русские слова одеты в английскую форму. После перестройки появилось прощание «пока-пока». Мы можем удваивать слово «здравствуйте-здравствуйте», но это «пока-пока» появилось под влиянием английского bye-bye. С редукцией гласного и ускоренным темпом речи. Мы даже не заметили, что это чужое. И последнее чужое, которое меня пугает, брошенное телеведущими - прощание «берегите себя» -take care. В английском это уже нейтрально, а в русском, если тебе говорят «берегите себя», значит, вам грозит опасность.