Правила пользования
Курс ЦБ на 28.03 USD 449.58 up -0.49
EUR 486.94 up -1.57
RUB 4.86 up 0
28 марта Четверг, 16:53
восход заход
05:04 21:50 01:58 12:30

«Социальный лифтинг»

Дата: 01.08.12 в 00:28
Мобильная версия Шрифт

Андрей КОРОЛЕВ, "Литер", 28 июля

Социально ответственное государство в приоритете своего развития ставит заботу о своих гражданах. Создавая условия, государство заинтересовано в получении гражданами качественного образования, создании условий для применения знаний.
Это, в свою очередь, создает базу для будущих научных и технологических прорывов, приводит к успешному экономическому росту, создавая эффективный заслон на пути глобального финансового кризиса, повышает качество жизни граждан страны, укрепляет социальную основу государства, а также играет роль "социального лифта" в обществе. Вместе с тем необходимо учитывать, что чрезмерная забота государства о своих гражданах порождает социальное иждивенчество, которое стало наблюдаться в последнее время во многих странах мира. Сможет ли наша республика избежать "европейского синдрома" и каким образом это можно сделать? Об этом мы попросили рассказать президента ОФ "Центр социальных и политических исследований "Стратегия" кандидата социологических наук Гульмиру Илеуову.
– Насколько сильно социальное иждивенчество в казахстанском обществе?
– Мне трудно оценить объемы данного явления в нашей стране. У нас сравнительно недавно введены в общественный оборот это понятие и этот подход. К тому же до недавнего времени предпочитали выражение "патерналистские ожидания или настроения". Поэтому у меня нет результатов специальных исследований по данной теме. Да и вряд ли они есть у кого-либо. Понимание сути явления, называемого "социальным иждивенчеством", когда отдельные граждане стремятся обеспечить для себя нормальные условия жизни в обществе за счет самого общества, вряд ли можно получить линейно, на основе одного опроса. Для этого нужны длительные, мониторинговые наблюдения социального поведения населения, а у нас мало кто этим занимался и занимается. Но по нашим оценкам, в Казахстане из-за шоковых рыночных реформ середины 90-х годов прошлого века, когда государство в принципе бросило свое население на произвол судьбы, значительно снизилось число людей, которые по советской инерции чего-то ждали от государства. Слишком болезненным был переход, и слишком тяжелым было выживание, чтобы это не сказалось и на социальном самочувствии казахстанцев, и уж тем более на их повседневных практиках.
С течением времени, с начала 2000-х годов, когда стали возрождаться в большем объеме старые (пособия по инвалидности, пособия по рождению ребенка) и появляться новые (адресная помощь малоимущим) формы социальной поддержки нуждающихся, в определенной части населения начали восстанавливаться и патерналистские ожидания, свойственные советскому периоду. Но я не могу сказать, что эти настроения имеют массовый, повсеместный характер. И сейчас, даже после прошедшего этапа экономического кризиса, при ответах на вопрос, на кого вы будете полагаться в случае ухудшения ситуации, большинство предпочтет опираться на собственные усилия и усилия своей семьи. Люди приучены выкарабкиваться сами. Например, одной из наиболее распространенных жизненных стратегий является поиск дополнительных источников дохода, еще одного места работы. В таких условиях от государственной помощи не отказываются, но и не рассматривают ее в качестве приоритетной. Другое дело, что недостаточно высок уровень социальных притязаний. Многие наши сограждане зачастую не ставят перед собой амбициозных, по их мнению, целей, довольствуясь сравнительно невысоким стандартом жизни. Так что вопрос, который вы задали, многослойный. Пока что, как я поняла, обозначено явление, с которым надо бороться, но особой операционализации понимания не произошло.
– В настоящее время в рамках реализуемых программ, например ФИИР, создаются предприятия, на которых востребованы профессионально обученные работники. Насколько рядовые казахстанцы готовы "пойти за новой квалификацией", чтобы занять место на новом производстве?
– Для начала нужно узнать, сколько людей осведомлено об этой программе и в какой мере. Без этого двигаться дальше при анализе невозможно. Мы давно заметили такой феномен: наши сограждане обычно очень хорошо оценивают что-то в целом, например работу правительства, государственные программы и т.п. А как копнешь глубже – сплошная критика, будь то отдельных министерств или каких-то конкретных направлений их работы.
Так что первый аспект – осведомленность, да еще такая, при которой человек не просто "знает", но это знание должно быть "на его уровне", носить прикладной характер, чтобы он смог использовать эту информацию для выстраивания своего жизненного плана. Также давно не секрет, что выполнение многих государственных программ неэффективно и несвоевременно. Известны случаи, когда введенные в строй заводы и фабрики на самом деле не работали. Такого рода примеры, безусловно, не способствуют доверию населения, и опять же в итоге человек не захочет рисковать, чтобы поменять то, что он имеет (пусть невысокий доход, статус, место жительства) в угоду плану-программе, который есть только на бумаге.
Что касается молодых, только делающих свой профессиональный выбор, то поворот от специальностей экономиста или юриста в сторону, например, профессий инженера или техника, по моему мнению, только намечается. Хотя, возможно, я не права и есть другая статистика. Возможно, для этого поколения государственные проекты являются привлекательными, и именно они являются целевой группой этих инициатив. Но энтузиазма молодых недостаточно, чтобы вытянуть данные направления.
– Насколько выросло доверие избирателей к депутатам многопартийного Парламента, учитывая 1-ю рабочую сессию народных избранников? Ведь не секрет, что именно они стали активными проводниками идеи расширения социальной поддержки населения страны. Вместе с тем не являются ли предпринимаемые Парламентом шаги популизмом, направленным на получение симпатий населения только на начальной стадии реализации подобного рода инициатив?
– Как я уже говорила, казахстанцы всегда достаточно высоко оценивают работу государственных органов, особенно центрального уровня, к коим относится и Парламент страны, – около 60 процентов оценивают его работу положительно. Вместе с тем, если говорить предметно, то существует недостаток в объеме информирования населения о деятельности и самого органа, и депутатов, заседающих в нем. То есть заметно отсутствие специализированного канала или хотя бы специальной программы, показывающей деятельность Парламента более подробно. Новостные блоки дают очень поверхностное представление о том, что происходит в стенах главного представительного органа. Так что, боюсь, население не сильно-то связывает свою повседневную жизнь с усилиями депутатов, а уж тем более способно вникнуть в тонкости их инициатив. Обычно все результаты – и плохие, и хорошие – относят к компетенции органов исполнительной власти, акиматов.
– Насколько оправданным стало увеличение расходов на социальную сферу в бюджете страны? Ведь на примерах многих европейских стран (Греция, Испания и др.) видно, как социальная поддержка со стороны государства порождает социальное иждивенчество в обществе…
– Казахстан еще не достиг оптимального уровня социального развития. То есть все, что сейчас вкладывается в социальную сферу, это то, что государство задолжало в предшествующий сложный период. Это должны быть, например, вложения, направленные на восстановление разрушенной системы сельского здравоохранения, сельской социальной инфраструктуры и т.п. Так что до Греции и Испании нам еще далеко. Конечно, даже при этом уровне финансирования социальной сферы у некоторых категорий населения могут возникнуть иждивенческие настроения. Но это, на мой взгляд, не носит тотального характера, как и сама поддержка, имеющая избирательный подход.
– Как известно, в 2011 году расходы на соцблок составили 37,8 процента от ВВП, в текущем году они составят 39,2 процента, в 2013 г. – 42 процента соответственно. О чем сейчас нужно вести речь: об увеличении расходов или об эффективности распределения социальных средств?
– Что касается эффективности распределения средств социальной политики, то здесь, очевидно, все упирается в компетентность операторов государственных программ, профильного министерства и департаментов, которые занимаются данным вопросом. По моему мнению, как никогда раньше, стоит вопрос о профессионализме чиновников и аргументированности и актуальности их подходов при реализации государственной социальной политики. А пока голос министерства труда и социальной защиты мало слышен и не внятен. Я не припомню ни одного случая за последние несколько лет, в котором была видна конкретная позиция этого министерства по очень важным для социальной политики страны вопросам. Вспоминается только то, как стойко защищаются министерством позиции по исчислению прожиточного минимума.
– Сейчас одним из модных терминов является понятие "социальный лифт". Сколько вы знаете видов социальных лифтов, существующих в мире, и сколько из них используется в Казахстане?
– Конечно, мы понимаем, что понятие "социальный лифт" – образное, оно может быть объяснено только в рамках понятия "социальная мобильность", которое ввел в научный оборот известный российский и американский социолог Питирим Сорокин. "Социальный лифт" – это набор факторов, условий, которые способствуют социальной мобильности индивидуума, переходу его в другой социальный слой. Чаще всего, рассуждая о "социальных лифтах", люди говорят о восходящей, вертикальной, мобильности, а еще точнее, о возможностях попадания в элитные слои общества, в его политический класс.
Это движение в большую политику, безусловно, важный стимул. Но как-то мы забываем, что вертикальная мобильность может быть и внутри профессиональных сообществ, иными словами, можно достигать высот, оттачивая свое мастерство и поднимаясь в своем саморазвитии, не обязательно стремясь на вершину власти. Однако все-таки наибольшее распространение у нас получило восприятие социальной мобильности сквозь призму вопросов элитообразования. Это, безусловно, нельзя рассматривать как позитивный факт. На мой взгляд, данная подмена произошла во многом из-за того, что у нас и на практике, и в общественном восприятии не расчленяются статус, деньги, успехи. Иными словами, всего этого можно достигнуть, только находясь во власти. Другие возможности для достижения значимых целей человеку практически не предоставляются.
– Почему только именно эти виды "лифтов" так популярны в нашей стране, чем это обусловлено? Почему другие механизмы, показавшие свою эффективность в других странах, в нашей стране оказались невостребованными?
– Если говорить о "социальных лифтах" с точки зрения возможностей рекрутирования в элиту, то в мировой практике можно выделить несколько каналов. Это рекрутирование через механизм выборов (профессиональные партийные работники), это канал общественных, в том числе молодежных, женских, спортивных и других организаций. Достаточно часто в элиту привлекаются люди искусства, науки. Рабочим остается канал по привлечению в элиту кандидатов посредством дружественных или родственно-семейных связей. Так что набор достаточно известен. У нас с той или иной интенсивностью работают все названные каналы. Но есть некоторые оговорки. Так, поскольку у нас доминирующая партия, которая побеждала на всех последних выборах, то, соответственно, крайне слабо были востребованы другие партии. Однако "Нур Отан" не может предоставить возможности для всех желающих, также есть ограничения идеологического характера. Крайне слабо востребован "социальный лифт" в сфере науки, это, с одной стороны, во многом связано с тем недофинансированием отрасли, которое было в предшествующий период. Но с другой – научная карьера требует длительного периода времени и особой подготовки, что сейчас совершенно немодно.
Изначально дифференцирующим фактором в использовании "социальных лифтов" различными слоями общества является неравенство при получении качественного среднего и высшего образования выходцев из сельской и городской местности, представителей разнодоходных групп населения. Безусловно, горожанин из обеспеченной семьи, закончивший хорошую школу и университет, имеет больше возможностей при социальной мобильности, нежели его сельский ровесник. Еще на одно обстоятельство следует обратить внимание в условиях Казахстана.
Говоря о специфике нашей страны, нельзя не сказать о роли неформальных каналов мобильности. Так, при опросах наши сограждане крайне часто сообщают о случаях коррупции и при приеме на работу, и при продвижении по карьерной лестнице. Получается, в данном случае смена человеком социального слоя зачастую происходит не благодаря повышению уровня компетентности, а путем банальной покупки должности. И вот этот канал с течением времени все чаще становится наиболее эффективным.
Вместе с тем заметно, что система "социальных лифтов" в Казахстане все еще находится на стадии формирования. На разных ее этапах делался акцент на различных подходах, как, например, привлечение в госорганы представителей бизнеса, ставка на выпускников программы "Болашак", сегодня важнейшая роль начинает отводиться выпускникам "Назарбаев Университета". Однако необходимо работать и над тем, чтобы по результатам проводимой социальной политики вместе с "элитарными лифтами" в нашей стране развивался бы и демократический канал мобильности для тех, кто хотел бы повысить свой социальный статус, но пока не располагает необходимыми возможностями.

Просмотров: 914


Комментариев: 0
О компании О проекте Источники новостей Предложить ленту Реклама на сайте Реклама в газете Контакты Наши партнеры
Портал ivest.kz - база частных объявлений газеты «Информ Вест», справочник предприятий городов Казахстана и России, новости, недвижимость, электронные версии ряда изданий, сборник кулинарных рецептов. Все замечания и предложения принимаются на info@ivest.kz.
Использование данного веб-портала подразумевает ваше согласие с Правилами пользования.
© 2000-2024 «Информ Вест»
Top.Mail.Ru
×