«Упор на Конституцию»

О том, действительно ли так уж помолодел протест, есть ли общая повестка у поколения миллениалов и чего же все-таки хотят молодые люди, которые выходят протестовать на улицы Москвы, корреспондентке «Полит.ру» Ане Гольдман рассказала антрополог Александра Архипова.

Александра Архипова, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник ШАГИ РАНХиГС, руководительница группы «Мониторинг актуального фольклора»:

Я не работаю в парадигме поколений, на мой взгляд, это слишком грубое обобщение, которое ничего по сути не дает. Я много езжу в экспедиции и могу с уверенностью сказать, что в поколении миллениалов нет никакого единства — дети родившиеся в больших городах сильно отличаются от детей из небольших городов, и те и другие радикально отличаются от детей из деревень. В некоторых деревнях 15-летние подростки не знают, что такое YouTube, о какой единой повестке может идти речь?

Начнем с сухих цифр. По данным опроса, который мы провели в прошлую субботу на проспекте академика Сахарова, половина участников митинга была моложе 33 лет. Но сама по себе эта цифра ничего не дает, ее нужно с чем-то сравнивать. Если мы посмотрим на демографию Москвы, мы увидим, что половина жителей нашего города моложе 40 лет. Это значит, что средний участник митинга лишь ненамного моложе среднего жителя Москвы. Еще раз подчеркну, мы говорим именно о жителях Москвы, а на митинге из было больше 80%.

Почему возникает впечатление, что на митингах много молодежи? Дело в том, что фоторепортерам и операторам, по понятным причинам, скучно снимать просто всех людей подряд, которые пришли на акцию протеста. Журналисты ищут яркие кадры, снимают людей с интересными плакатами, флагами, значками и ленточками, а также эффектные задержания.

А теперь давайте посмотрим, какая возрастная группа больше любит плакаты, флажки, ленточки и футболки с лозунгами. Можно же просто прийти на митинг и высказаться самим фактом своего присутствия, а можно, усилить свое присутствие эксплицитным политическим высказыванием. По нашим данным, приходить на акции протеста с внешней атрибутикой больше любят именно молодые люди. И именно за счет того, что люди с плакатами и флагами чаще попадают в объективы журналистских камер, создается ощущение, что протестует в основном молодежь.

Этот эффект мы отметили еще на митинге против коррупции 26 марта 2017 года, на который люди вышли по призыву Алексея Навального. По данным наших опросов, в этой акции протеста принимали участие люди самого разного возраста, это также видно и по данным задержанных в тот день. Однако репортеры снимали преимущественно юных участников, потому что они привлекали больше внимания плакатами и другой атрибутикой. Поэтому создалось впечатление, что протестует школота.

Мы часто слышим, что Навальный «выводит на улицы школоту» — некоторые считают, что это ужасно, а другие наоборот этому радуются, но по данным наших опросов самым молодым за последний год (не считая последнего митинга на Сахарова) был митинг либертарианцев, а не сторонников Навального.

Молодые люди в возрасте около 18 лет, у которых я брала интервью, рассказывали,что становление их политических взглядов было связано с событиями на Болотной или с убийством Бориса Немцова.

Из наших интервью мы также видим, молодые люди хотят, чтобы работали демократические институты — это главное политическое требование. Один парень мне прямо так и сказал: «Мне неважно, кто будет президентом — Путин или Навальный — мне важно, чтобы работали демократические институты».

Такая повестка во многом связана с тем, что у нас в школе тратят очень много часов на изучение Конституции, и школьники ее действительно хорошо знают. Получается, что детей воспитывают в демократической традиции, но выходя на улицы они сталкиваются с тем, что Конституция не работает. Это вызывает справедливое возмущение. Именно поэтому в последние годы на митингах молодые люди делают упор на Конституцию. Это было очень заметно в прошлые выходные на проспекте Сахарова, куда многие пришли в футболках, на которых были напечатаны статьи Конституции.

Надо отметить, что повестка протестов сейчас более широкая, чем у «Стратегии-31», которая была сфокусирована исключительно на свободе собраний. Для тех, кто сейчас выходит на улицы, на первом месте стоит право на безопасность, это куда более насущно в условиях, когда любой человек может получить по голове дубинкой или ему могут подбросить наркотики. Тут поневоле задумаешься, нужны ли стране такие силовые институты. Не случайно нынешняя протестная кампания стартовала сразу после успеха кампании в защиту журналиста Ивана Голунова, которому полицейские подбросили наркотики. Эти протесты неразрывно связаны.

Сейчас проблематика выборов в Мосгордуму отошла на второй план, на митингах все больше людей выступают против полицейского произвола. Потому что это касается каждого. В России мы постоянно слышим обывательские рассуждения о том, что политика — это где-то далеко, и повлиять на нее все равно не получится. Однако когда речь идет об угрозе получить дубинкой по голове или сесть за подброшенные наркотики из-за того, что полицейским нужно сдать отчет, то есть о вполне конкретной угрозе лично тебе, а не какой-то абстрактной группе или социальному слою, люди выходят протестовать. Кампания против полицейского произвола — это очень продуктивная вещь.