«Рецензия на "Однажды... в Голливуде"»

Квентин Тарантино очень не любит цифровой мир — родной аналоговый 56-летнему режиссеру гораздо ближе и понятнее. Почти во всех его недавних интервью можно наткнуться на скорбное замечание о смартфонах, не покидающих рук владельцев, а проповеди о необходимости снимать кино на пленку он читает уже много лет. Впрочем, как бы Тарантино ни противился прогрессу, некоторые проявления последнего коснулись и его. Всепланетная боязнь спойлеров, подпитываемая в последнее десятилетие главным образом сериалами на малых и больших экранах — скажем, «Игрой престолов» и «Мстителями» — добралась и сюда. Начиная с премьеры «Однажды… в Голливуде» на Каннском фестивале журналистов настоятельно просят не раскрывать сюжет — а в особенности финал картины.

Это ставит прессу в несколько затруднительное положение, поскольку предметный разговор о любом фильме без малейшего спойлера едва ли возможен. Но раз просят — попробуем сохранить все важное для сюжета в тайне. Ну как важное — твиста с вау-эффектом, который убивается спойлерами, тут скорее нет: в конце концов, это не смерть Тони Старка (уж простите, если вы до сих пор не выбрались из своей пещеры на сеанс «Финала»). Более того, имея на руках несколько вводных, — не связанных с происходящим в ленте, — ни у кого не должно возникнуть проблем с тем, чтобы сложить два и два.

Что мы знаем о фильме? Ну, во-первых, его снял Квентин Тарантино — это само по себе немного спойлер. Во-вторых, в нем есть Шэрон Тейт (ее великолепно и практически молча играет Марго Робби), Роман Полански и секта Чарльза Мэнсона. В-третьих, питбуль Брэнди — одна из главных звезд картины — получила в Каннах «Собачью пальмовую ветвь». Если вы знакомы с предыдущими работами постановщика (конкретизировать, с какой именно, нельзя), прикинуть приблизительное развитие событий в концовке не составит труда.

Кадр из фильма «Однажды в… Голливуде» (2019)

Но до концовки еще надо дожить — итоговый хронометраж прокатной копии составил 2 часа 51 минуту. В Каннах показывали 159-минутную версию, после этого Тарантино собирался вернуть часть вырезанного материала (там больше четырех часов); до больших экранов, судя по всему, добралась всего пара дополнительных минут. Однако «Однажды… в Голливуде» совершенно не кажется массивным и громоздким произведением, каким была (все равно прекрасная) «Омерзительная восьмерка», — это вообще одна из самых легковесных картин режиссера.

Пожалуй, уместнее всего будет сравнить ее с «Джеки Браун» — экранизацией романа Элмора Леонарда «Ромовый пунш». Выпущенную между «Криминальным чтивом» и «Убить Билла» (если не брать во внимание одну из новелл в «Четырех комнатах») работу принято считать тарантиновской неудачей; после он ни разу не брался за адаптацию чужого материала. Многим «Джеки Браун» показалась попросту скучной: там не то чтобы много чего происходит, герои часто просто сидят и разговаривают. В «Однажды… в Голливуде» тоже большую часть времени ничего толком не происходит, однако это дает совершенно противоположный эффект.

Девятая лента Тарантино — это красивая туристическая открытка из прошлого, и почти все силы здесь были брошены на формирование сказочно-глянцевой атмосферы Лос-Анджелеса образца 1969 года. Сам режиссер сравнивает ее с «Ромой» Альфонсо Куарона, двухчасовой экранизацией детских воспоминаний мексиканского кинематографиста. Еще можно сравнить попытку Тарантино запечатлеть город своего детства, которую он провернул в условиях довольно напряженной гонки с процессом урбанизации, со стремлением его коллег зафиксировать красоту разрушающейся кубинской столицы — результатом в свое время стал великолепный альманах «Семь дней в Гаване» (в российском прокате — «Гавана, я люблю тебя»). Почти две трети фильма похожи на эдакую автобусную ретро-экскурсию по мекке мировой киноиндустрии: в некоторых сценах герои просто молча едут по городу, пока камера Роберта Ричардсона любуется вывесками кинотеатров Cinerama Dome, Regency Bruin и Van Nuys и мексиканских ресторанов El Coyote и Casa Vega.

Кадр из фильма «Однажды... в Голливуде» (2019)

В жертву аутентичности был принесен и отточенный творческий метод режиссера: вместо привычной солянки из музык разных эпох тут звучат исключительно вещи, выпущенные до 69-го года. «Mrs. Robinson» Саймона и Гарфанкеля, кавер на «California Dreamin'» The Mamas & the Papas, ранние Deep Purple, много Пола Ривера и The Raiders — и так далее. Словом, довольно очевидный набор для кино про 60-е, но, к счастью, Тарантино не скатывается в клишированный трехчасовой музыкальный клип и то и дело обрубает песни на полуслове, напоминая, что все это благолепие доносится из радио в машине героя Брэда Питта или акустической системы в доме Тэйт и Поланского.

В «Однажды… в Голливуде» Тарантино делает круг почета не только по Лос-Анджелесу конца 60-х, но и по собственной фильмографии. Главный режиссер-синефил в своем девятом фильме перерабатывает не просто поп- и не очень поп-культуру, а скорее самого себя как неотъемлемую ее часть, что только добавляет меланхолично-ностальгических красок общей картине.

Микроскопические монологи ведущего радиостанции KHJ не могут не напомнить о «Бешеных псах». Хит-парад звезд на экране получился, наверное, самым масштабным со времен «Криминального чтива». Две сцены в аэропорте как будто бы цитируют начало «Джеки Браун». В эпизоде появляется Брюс Ли; именно он в фильме «Игра смерти» надевал желто-черный спортивный костюм — задолго до Умы Турман в «Убить Билла». Кино в кино уже было в «Бесславных ублюдках» (здесь его гораздо больше). Сами герои Леонардо Ди Каприо и Брэда Питта — неудачливый актер Рик Далтон и его дублер-каскадер (привет «Доказательству смерти») Клифф Бутт — работают в жанре вестерна, в котором Тарантино исполнил две свои предыдущие ленты: «Джанго освобожденного» и «Омерзительную восьмерку».

Кадр из фильма «Однажды... в Голливуде» (2019)

На самом деле, отсылок и пасхалок тут спрятано бесчисленное множество — все перечислять нет никакого смысла. Многие из них, скорее всего, понятны только самому автору. Однако стоящая за ними идея, пожалуй, будет доступна каждому. «Кино моего детства пахнет мочой и жасмином», — писал персонаж Антонио Бандераса в «Боли и славе» Педро Альмодовара. Кино детства Тарантино пахнет попкорном и показывается в маленьких лос-анджелесских кинотеатрах, куда люди приходят развлечься и посмеяться. Кино детства Тарантино в «Однажды… в Голливуде» олицетворяет Шэрон Тейт: в одной из сцен она заглядывает на сеанс своего фильма в Bruin Theatre (он до сих пор существует, и формально эту ленту можно посмотреть, сидя на том же самом кресле) и внимательно следит за реакцией публики на свою работу.

Важность одобрения и поддержки для всех причастных к кинематографу (вероятно, имеется в виду искусство в принципе, но режиссеру по очевидным причинам понятнее кино) вообще проходит красной нитью через всю картину. Чуть ли не ключевым моментом карьеры Рика Далтона становятся слова восхищения от восьмилетней коллеги. Клифф Бутт (к слову, лучшая роль Питта) в силу особенностей профессии всегда остается в тени своего друга и как будто бы не жаждет признания, но на поверку оказывается важнейшим героем всей ленты. В эпизоде с Брюсом Ли Тарантино кланяется тем членам съемочной группы, кто всегда остается за кадром, — а ведь без них никакой магии не может случиться.

В «Однажды… в Голливуде» магия, к счастью, случается. Это не просто фильм — открытка из прошлого, но и фильм-утешение — во всяком случае, для самого автора. Ведь в сказочном Лос-Анджелесе 1969 года все просто и понятно, ни у кого еще нет смартфонов, а главное — произойти может что угодно. «Однажды… в Голливуде» — не самая лучшая работа Тарантино, но определенно — самая человечная и трогательная. Честно говоря, сложно себе представить, что такое он должен снять в десятый (и, предположительно, последний) раз, дабы это не казалось шагом назад. Но, в конце концов, мы имеем дело с великим режиссером, сценаристом — а теперь еще и сказочником. Произойти может что угодно.