Я и не вспомню, когда мы познакомились…
Видимо, в конце 60-х: студия на Сенеже; лучшие годы уникального журнала «Декоративное искусство» - единственного журнала, на который я подписалась в 60-е и получала его «до упора».
Слава Глазычев, многознающий и остроязыкий, которого, конечно же, никто тогда не звал по имени-отчеству, хотя в свои 29 он уже заведовал в ДИ отделом. Замечательные его журнальные тексты… Его популярные книги с его же рисунками, изданные в начале 80-х буквально на газетной бумаге. И лекции с демонстрацией диапозитивов – особенно запомнилась та, где Глазычев рассказывал о зеркалах в архитектурных сооружениях.
Семинары в одном из приарбатских переулков, откуда мы уже ночью возвращались по обледеневшему Арбату…
Глазычев умел высказать простым языком нетривиальные соображения - даже в рамках такой «странной» дискуссии, как «красота и польза»: у меня как раз на ближайшей полке стоит 141-й номер «ДИ» за август 1969 г. с закладкой на его статье. Недавно перечитывала; не помню уже, в какой связи.
… За свою уже довольно долгую жизнь я почти не встречала столь сверходаренных людей, которые были бы так фантастически трудоспособны и склонны всегда копать как можно глубже.
Спустя много лет, рецензируя книгу Глазычева “Глубинная Россия” (М.: Новое издательство, 2003), я обратила внимание на замечательное выражение - “конструктивное отчаяние”. Мне вспомнилось motto, приписываемое Н.Н.Пунину: “никогда не теряйте отчаяния”…
Если вы будете читать эту книгу внимательно, то увидите, что абсолютно успешный ее автор вовсе не был избалован удачами. Да, он всегда много писал и печатался, но сколько проектов и программ обречены были оставаться на бумаге!
“Зарубленная” в 1978 году докторская диссертация; московская программа для микрорайона 15-А, которой не суждено было осуществиться из-за событий 1991 года; огромные затраты творческой энергии то в Калиниграде, то в Орджоникидзе (в Крыму), то в Гончарах, то в Качканаре - и всякий раз проект, оставшийся не воплощенным в жизнь, автор оценивает не как поражение, а как еще одну ступень к овладению своим ремеслом.
Глазычев был одним из немногих знакомых мне людей, кто – на мой взгляд – реализовал себя с возможной полнотой – и не остановился бы.
Поистине, Vita brevis…
|