«Второй шанс российскому сыру в эпоху санкций»

Оценив сыр-ластик и липнущие друг к другу слайсы, я думал, что надежды нет, но потом появился свет в конце тоннеля.

Я хорошо помню тот день — это было спустя пару месяцев после того, как Россия ввела свои контрсанкции: продуктовое эмбарго в ответ на западные санкции.

Мы сидели на кафедре на работе, отмечали чей-то день рождения. С тортом и шампанским, разумеется, хотя и то, и другое было чересчур сладким по моим меркам. Мягко говоря, я не очень люблю сладкое — 20 лет уже нигде не заказывал ни одного сладкого десерта.

Потом одна из моих коллег принесла сырную доску. «Санкционка?», — с любопытством и надеждой сразу же поинтересовался я, одновременно пытаясь использовать новое слово, недавно пополнившее мой словарный запас.

«Не-а, — ответили мне, — санкционки у нас нет, сыр российский, но он недешевый, должен быть неплохим».

Я инстинктивно потянулся за сыром с голубой плесенью. Хотя чеддер является нашим родным сыром и самым популярным сортом в Шотландии, английский полумягкий голубой сыр — такой, как стилтон — я просто обожаю, как и все европейские сыры этого вида.

Но это было что-то совсем другое… я сначала подумал, что по ошибке откусил кусок ластика со стола преподавателя. Второй сыр оказался ничуть не лучше, и я быстро и с огорчением сдался.

После этого грустного опыта и еще пары крайне неудачных покупок российского сыра я перестал надеяться и давно уже не покупал никакого сыра здесь. Да, время от времени я брал какие-то слайсы, чтобы делать бутерброды с собой на работу. Но они вообще ужасно невкусные, а иногда даже отвратительные — когда противно липнут друг к другу.

Я сам постеснялся бы использовать слово «сыр», чтобы описать этот продукт. И речь еще даже не идет про скандальное пальмовое масло.

Прошло время

Однако совсем недавно я решил дать российскому сыру еще один шанс.

Я случайно наткнулся на репортаж по телевизору, в котором сообщили, что французские эксперты якобы уже не могут отличать российский камамбер от настоящего французского. Конечно, подумал я про себя, — врут бессовестно! Вряд ли такое возможно. Но все равно, это вызвало у меня любопытство, и я затем отправился в магазин за сыром.

Я был приятно удивлен. В супермаркете я стоял долго, рассматривая набор сыров. Выбрал бри, произведенный в Тульской области, и купил кусок (не большой, но и не маленький) меньше, чем за 200 рублей, и который выглядел, на мой взгляд, довольно прилично.

Но внешний вид может быть обманчив, и я бы не сказал, что я подходил к этому делу с большим оптимизмом — по большей части, я пошел на это ради собственного любопытства. Но сыр оказался действительно вкусным! Совсем не резиновым, с хорошей мягкой текстурой и приятным вкусом.

Потом я устроил для себя этакую дегустацию. Купил свой любимый сыр с голубой плесенью (Московская область), который был мягким и приятно крошащимся, как и положено, потом молодой твердый сыр (Башкортостан). Все было вполне прилично и не совсем дорого — за каждый кусочек я заплатил не больше 200 рублей. Трудно поверить, что два года назад все было совершенно по-другому.

Виски и дорогие автомобили

Продуктовое эмбарго само по себе я по-прежнему не одобряю, и не только из-за роста цен. Скажу от себя: если любой свободный человек хочет тратить всю свою зарплату на роскошный рокфор, тогда это его выбор, и он должен иметь право так делать. Это его деньги, которые он сам заработал.

Что же касается утверждений о том, что контрсанкции выгодны для российской экономики и местных производителей — у меня вопрос. Почему тогда сейчас Россия говорит о компенсации за причиненный ущерб российской экономике не только от санкций, но и от этих же самых контрсанкций?

К тому же, если бы они хотели по-настоящему наказать, допустим, Великобританию, было бы более эффективно ввести эмбарго на виски или на автомобили повышенной комфортности.

Из британских продуктов в России я сам иногда покупал только печенье, хлопья на завтрак, ну и еще зубную пасту. Хоть они и не попали под эмбарго, я уже реже покупаю их, стало слишком дорого. Представляете, в местном супермаркете уже надо платить 450 рублей, чтобы приобрести 250 граммов британских хлопьев! Нереально.

Но тут по улицам катается много роскошных британских машин, и Россия является очень важным рынком для шотландских производителей виски. Удар по этому направлению британской экономики был бы заметным.

В целом я против таких эмбарго, и надеюсь — без особенного оптимизма, признаюсь — что скоро его снимут.

Но в случае сыра (эти ужасные слайсы еще не съедобны, но куда деваться?), что-то положительное из-за этого, мне кажется, точно произошло, и в России начинают делать вкусный сыр. Для тех из нас, кто любит сыр и сейчас живет во время эмбарго, это замечательно.

Нил Мартин родился и вырос в Шотландии, сейчас он преподает английский в Санкт-Петербургском университете им. Бонч-Бруевича.